К вопросу о необычной военной деятельности (Глава III Венского документа 1999 года) в зоне грузино-абхазского конфликта

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Основные аргументы и озабоченности, изложенные в официальных обращениях (нотах) Делегации Российской Федерации на переговорах в Вене по вопросам военной безопасности и контроля над вооружениями, направленных грузинской стороне 30 мая 2008 года

1. По мнению российской стороны, базовая ссылка на пункт 16.1 "Механизма консультаций и сотрудничества в отношении необычной военной деятельности" Главы III Венского документа 1999 года, содержащаяся в грузинской ноте № 06-333 от 28 мая 2008 г. с запросом относительно якобы причастности самолета российских ВВС к ликвидации 20 апреля с.г. грузинского беспилотного летательного аппарата (БПЛА) в небе над Абхазией, в принципе неправомерна.

В этой Главе речь идет о праве государства-участника, испытывающего озабоченности в отношении любой необычной и незапланированной деятельности, которая является существенной в военном отношении, направлять запросы другому государству-участнику, "где происходит эта деятельность". На территории или в воздушном пространстве Российской Федерации такая деятельность не проводилась и не проводится. Произошедший 20 апреля с.г. инцидент является исключительно предметом двусторонних отношений Грузии и Абхазии, и разговор на этот счет надо вести, прежде всего, с Абхазией как одной из сторон конфликта. Российские самолеты там не летали.

- Представленные же грузинской стороной выводы о причастности российского военного самолета к упомянутому инциденту базируются в основном на видеозаписи атаки самолета, сделанной камерой беспилотного аппарата-разведчика, и на неких "картинках" наземного радара. Однако их достоверность вызывает у российской стороны серьезные сомнения, поскольку:

• факт нарушения российским самолетом воздушной границы Грузии не установлен и документально не подтвержден, что позволяет российской стороне предположить нахождение в воздушном пространстве военного самолета любой государственной принадлежности, вплоть до самой Грузии;
• качество упомянутых видеоматериалов не позволяет даже с небольшой степенью вероятности идентифицировать тип и государственную принадлежность этого самолета (не случайно специалисты США и Великобритании до сих пор не в состоянии определить, был ли это СУ-27 или МИГ-29);
• в отрывочном фрагменте видеозаписи явно прослеживается монтаж трех различных эпизодов, что подтверждается невозможностью привязки к местности района событий, резкой сменой метеоусловий и степени освещенности, а также малой скоростью сближения самолета с "беспилотником";
• продемонстрированная на компьютере запись воздушной обстановки не может рассматриваться и анализироваться ввиду ее нечитаемости, особенно в том, что касается формуляров целей, отсутствия трасс полетов гражданских самолетов, в том числе и по международным воздушным линиям в регионе;
• несмотря на заявления грузинской стороны о полном контроле воздушного пространства Абхазии, в материалах расследования отсутствуют данные перехвата радиообмена между летчиком и наземным пунктом управления, осуществлявшим наведение, без которого успешная атака воздушной цели современным истребителем практически невозможна.

В итоге грузинской стороне была адресована просьба предоставить все имеющиеся у нее материалы и свидетельства, связанные с инцидентом 20 апреля с.г., в первую очередь упомянутую видеопленку и данные РЛС, для их соответствующей проверки российскими специалистами. Только в этом случае расследование может носить объективный характер.

*   *   *

2. На протяжении уже длительного времени в зоне безопасности отмечаются полеты БПЛА, принадлежащих грузинской стороне. Эти полеты являются грубым нарушением Московского соглашения о прекращении огня и разъединении сил от 14 мая 1994 г. и идут вразрез с настоятельным призывом Совета Безопасности ООН "воздерживаться от любых актов насилия или провокаций, включая политические действия или риторические заявления, полностью соблюдать ранее достигнутые соглашения, касающиеся прекращения огня и неприменения силы, и обеспечивать, чтобы в зоне безопасности и зоне ограничения вооружений не проводилось никакой несанкционированной военной деятельности" (п.6 Резолюции СБ ООН 1808).

- В подготовленном по результатам расследования инцидента 20 апреля с.г. докладе Миссии ООН по наблюдению в Грузии (МООННГ) разведывательные миссии беспилотных самолетов также квалифицируются как военная деятельность, противоречащая Московскому соглашению. Более того, по имеющимся неопровержимым данным (фрагменты аппаратов с идентификационными номерами) средства ПВО Абхазии в период с 18 марта по 12 мая с.г. сбили в зоне конфликта уже семь самолетов-разведчиков, три из которых признаны в докладе МООННГ "грузинскими БПЛА израильского производства". Там же указывается, что "сбор военной разведывательной информации неизбежно истолковывается абхазской стороной как акция, предшествующая военной операции, в особенности в период напряженных отношений между Сторонами", и что "абхазская сторона сообщила о 16 полетах БПЛА с августа прошлого года" (п. 36 доклада).

- Сбитый 20 апреля с.г. БПЛА был идентифицирован как принадлежащий Грузии летательный аппарат "HERMES 450". Именно его полет стал первопричиной произошедшего инцидента. К сожалению, грузинская сторона и после этого не только не прекратила провокационные полеты своих "дронов", но и стала наращивать их число. Как грузинское руководство может объяснить теперь уже не единичные, а массовые, системные нарушения, которые еще более нагнетают напряженность в зоне конфликта?

- С учетом того, что грузинская сторона отрицает потерю шести из семи "беспилотников", возникает закономерный вопрос, означает ли это, что у нее отсутствуют материалы объективного контроля относительно потерь БПЛА? В этом случае ставится под сомнение дееспособность всей системы контроля воздушного пространства Грузии.

- Российская сторона ожидает от грузинской стороны прекращения таких провокационных полетов в зоне безопасности и в зоне ограничения вооружений, а также подчеркивает необходимость строго выполнять свои обязательства по Московскому соглашению и следовать призывам Совета Безопасности ООН.

*   *   *

3. За последние несколько лет представителями Коллективных сил по поддержанию мира (КСПМ) СНГ и МООННГ зафиксированы систематические нарушения грузинской стороной Московского соглашения о прекращении огня и разъединении сил от 14 мая 1994 года, Протокола Гальской встречи грузинской и абхазской сторон по вопросу стабилизации обстановки в зоне безопасности от 3 мая 2000 года, резолюций Совета Безопасности ООН.

В частности:

• за 2007 год зафиксировано 158 случаев полетов боевой авиации Грузии над зоной безопасности, в т.ч. пролеты грузинских штурмовиков СУ-25 вдоль линии разъединения сторон 5 и 13 апреля с.г.;
• 12 мая 2008 года зафиксировано вторжение в воды, прилегающие к побережью Абхазии, отрядов боевых кораблей Грузии;
• в период с 18 марта по 12 мая с.г. в зоне конфликта средствами ПВО Абхазии сбито семь грузинских беспилотных летательных аппаратов, осуществлявших полеты в разведывательных целях над территорией Абхазии и зоной безопасности КСПМ СНГ;
• 25 июля 2006 г. в верхнюю часть Кодорского ущелья введены военизированные подразделения силовых структур Грузии и в настоящее время их численность составляет около 2700 человек (из них МВД — до 1000 человек, Минобороны — до 1700 человек);
• в течение 2007 г. грузинской стороной через наблюдательный пункт (НП) № 302 КСПМ осуществлялась переброска личного состава, вооружения и военной техники в целях концентрации и замены подразделений полиции в верхней части Кодорского ущелья;
• 5 июля 2007 г. через НП № 302 проследовало три военных автоколонны МВД Грузии;
• в августе 2007 г. грузинской стороной проведены мероприятия по развитию дорожной инфраструктуры в верхней части Кодорского ущелья с целью повышения оперативных возможностей по наращиванию группировки грузинских силовых структур в Верхнем Кодори;
• с 15 октября по 9 ноября 2007 г. через НП № 302 КСПМ проследовало 205 автомобилей с личным составом и имуществом МВД Грузии, а также 11 бензовозов;
• с начала апреля с.г. наблюдалась интенсивная переброска наземным и воздушным путем в верхнюю часть Кодорского ущелья вооружения, горюче-смазочных материалов, продовольствия и других материально-технических средств, а также личного состава силовых структур;
• 6 апреля с.г. грузинской авиацией в верхнюю часть Кодорского ущелья совершено 15 самолето-вылетов АН-2 и 12 вертолето-вылетов МИ-8 (ими доставлено до 150 военнослужащих);
• грузинская сторона неоднократно препятствовала передвижению как миротворческих патрулей, так и автомобильных колонн КСПМ, осуществлявших доставку материальных средств к миротворческим объектам (нарушение статьи 4 Московского соглашения);
• численность подразделений силовых структур Грузии в Зугдидском районе по состоянию на 29 мая 2008 года достигла более 1100 человек (согласно пункту 2 Протокола Гальской встречи грузинской и абхазской сторон по вопросам стабилизации обстановки в зоне безопасности от 3 мая 2000 года их численность не должна превышать 600 человек);
• в сентябре 2007 г. совершено нападение спецназа МВД Грузии на базовый горный лагерь антитеррористического центра МВД Республики Абхазии, в результате которого два абхазских военнослужащих погибли, четверо ранены, семь захвачены и в последующем вывезены в город Тбилиси;
• в марте с.г. в районе НП 210 вооруженная группа численностью около 60 человек МВД Грузии вошла в зону безопасности и в течение двух часов незаконно вела наблюдение.

Российская сторона в итоге обратилась к грузинской стороне с настоятельным призывом не допускать впредь нарушений Московского соглашения о прекращении огня и разъединении сил от 14 мая 1994 г., а также безотлагательно подписать с Абхазией документ о неприменении силы и гарантиях безопасности, как предусмотрено в п. 7 Резолюции 1808 СБ ООН.

4 июня 2008 года