как осетины воровали невесту в Москве... "незабываемый движ"

в последнее время Осетию захватила прямо волна постановочных краж невест. общественность возмущена - позор, не наша культура... а молодежь в спортивках резвится. берут в прокат бурку, нанимают специального оператора, который делает красивый ролик, и потом его дома на диване всей своей новой ячейкой общества пересматривают. я не осуждаю, никакого права не имею. если всем хорошо, то я не против. просто, напоминает мне это все американский реслинг. ну знаете это полностью срежиссированное шоу, когда качки друг друга избивают на ринге. все знают, что это не правда, но все в восторге. так и здесь, чистое шоу, которое театрализовано под какую-то кавказскую традицию. главное потом в инсту выложить и лайки собрать. 

в общем, я вам хотел злободневное чтиво на ночь предложить. это рассказ о том, как осетины в Москве воровали невесту. хороший, смешной и динамичный рассказ с трогательной развязкой. мне понравился, почитайте и вы, типажи получились очень знакомые и гротескные.

к сожалению, автор предпочитает анонимность. публикуется впервые. 

НЕЗАБЫВАЕМЫЙ ДВИЖ

 Черт, сидящий на моем левом плече, приуныл. Третий день жена в отъезде, а я жил, как пенсионер. Вместо запланированных возлияний, наркотиков и любви падших женщин, я ходил на работу, протирал пыль, кормил кота и читал перед сном. Спать ложился не позднее часа ночи. Каждый из этих трех дней я лелеял мысль, о том, что уж сегодня вечером, я надену белые льняные брюки, легкомысленную рубашку, спрысну запястья парфюмом и ударюсь в загул по ночной Москве. Но каждый раз что-то отвлекало. То пропылесосить надо, то в Ашане задержусь, выбирая йогурты по акции, то случайно  на встречу с префектом района попаду, и вместо прогулок с дамочками, буду с бабушками проклинать власть.

Когда я все же выделил в своем напряженном графике окошко для греха, оказалось, что белые льняные брюки в корзине для грязного белья, а без них какой загул? Автоматическая стиральная машина стала новым вызовом для моего размеренного быта. До этого я не особо интересовался всеми её многочисленными режимами и возможностями. Отдавал жене грязную одежду и через какое-то время получал назад чистую. В редкие моменты отсутствия жены, я оборонялся от стирки до последней пары чистых носков и трусов. Сейчас же с азартом ученого, впервые столкнувшегося с инопланетным разумом, я бросил все силы на изучение возможностей автоматической стирки. В сети скачал инструкцию к машинке, и шаг за шагом, до грамма отмеряя количество порошка, с трепетом нажимая на кнопки, загрузил свою первую партию грязного белья. Наблюдая в иллюминатор, как крутятся в пене мои белые льняные брюки, я испытывал настоящую гордость человека, силой разума подчинившего своей железной воле прогресс. Так прошла пятница.

В субботу глубина моего морального падения достигла рекордной отметки. Я проснулся в девять часов, выспавшийся и отдохнувший. Никакой головной боли, сухости во рту и частичной амнезии. Стандартный алгоритм субботы был нарушен, какое-то время я тупо пялился в потолок, гадая, как дошел до такой жизни, потом встал и начал утреннюю зарядку.

«Докатился!» - думал я приседая.

«Что дальше?» - на выдохе шипел я отжимаясь.

«Социальная карта москвича и тележка» - прогнозировал я, качая пресс.

Обычно суббота у меня начиналась в районе трех пополудни, потом долгие реабилитационные процедуры, и к вечеру я был свеж и готов к новым подвигам саморазрушения. Поэтому, в десять утра, бодрый после зарядки и свежий после душа, я совершенно не представлял, что делать с прорвой времени, образовавшейся в результате мутации образа жизни. Мелькнула мысль поехать на работу, но такого я бы себе не простил. Стены квартиры давили на меня. Применить свою энергию было решительно некуда.  Все постирано, пыль протерта, кровать заправлена, а в мойке даже ложки грязной не завалялось. Думал позавтракать дома, но взглянул на чистую мойку и решил не множить сущее без необходимости. Оделся и пошел в чайхану на районе.

Лето в этом году выдалось дождливое и холодное, но сегодня погода не подкачала. Чуть за двадцать градусов тепла, легкий ветерок приятно обдувает мою бритую голову. На детской площадке гомон малышни. Москва пустынна и свежа. Я постоял у подъезда, щурясь на солнце. Жизнь, оказывается, прекрасна и удивительна. Так и трезвенником можно стать.

В чайхане я заказал омлет с помидорами и сыром, пару тостов, стакан яблочного сока, блинчики с джемом и большую чашку капучино. Завтракал на летней веранде с видом на церковь. Вкусно поел, закинул за верхнюю губу пакетик с жевательным табаком, и потягивал кофе. Никотин слегка кружил голову, телефон лежал на столе экраном вниз, и всё было хорошо и правильно.

Бывают такие периоды в жизни, когда телефон будто успокаивается. За последние три дня я несколько раз позвонил матери, по вечерам созванивался с женой, и днем пару-тройку рабочих бесед. В остальное время я жил без гаджета. Общественная жизнь фейсбука, вакханалии вконтакте, спортивные новости и фотографии в инстаграме прекрасно обходились без моего деятельного участия. Мне не звонили занять денег или напомнить о деньгах, которые занял я. Не приглашали на дни рождения и не оповещали о похоронах. Я читал Стейнбека, а за живое общение отвечала моя кошка, всё это напоминало затишье перед бурей. И телефон зазвонил.

Не люблю незнакомые номера. С них звонят либо бесполезные, либо бессовестные абоненты. Можно было не поднимать трубку, но за три дня я свыкся с ролью хорошего человека.

-Алло.

-Герман! Здорово! Это Рома!  

Рома – мой троюродный брат. Старше меня лет на десять. Вполне себе бесполезный и бессовестный персонаж.

-Добрый день, Рома. – в отличие от брата я не выказывал голосом и интонацией огромной радости по поводу нашего разговора. Потому что если Рома звонит, значит ему что-нибудь нужно, скорее всего, деньги.

-Ты в Москве? Надо увидеться.

-В Москве, что-то случилось?

-Не телефонный разговор, помощь твоя нужна.

Лучше всего было бы что-нибудь придумать и отказаться от встречи, но как бы ни было тяжело бремя хорошего человека, раз взвалил – тащи. В моменты, когда я злился на родственников, отец утешал меня историей, как президенту США Рузвельту пожаловались на диктатора Никарагуа Сомосу, который в буквальном смысле ел оппозицию, на что Франклин Делано отвечал: «Он сукин сын, но он наш сукин сын».

Я сказал Роме где нахожусь, заказал еще кофе и залез в телефон, а как хорошо все начиналось.

Пока я ждал брата, успел допить кофе, поучаствовать в двух сварах на фейсбуке и в одном сраче на спортивном ресурсе. Захотелось пива.

-Братишка! – раскинув руки в приветственном экстазе, Рома, в компании двух крепких парней, шел ко мне.

Он маленького роста, худой, угловатый и темный, с жесткой щетиной на лице, растущей почти до глаз. В детстве, когда разница в десять лет была ощутимой, он казался мне невероятно крутым. Уехал в Германию на заработки, пригнал оттуда шикарную БМВ, потом осел в Питере, был шумным и деятельным. Позже выяснилось, что в Германии он жил альфонсом со старой немкой, БМВ оказалась краденной, а в Питере он умудрился просадить в казино свою квартиру, которую старая немка купила ему взамен на любовь.

Долги, проблемы с наркотиками, религия, его мотало из стороны в сторону. Как-то он огорошил семью решением принять ислам, через какое-то время писал из Тибета, просил выслать денег на обратную дорогу. В данный момент он жил в режиме отказа от мяса, и в перерывах между просьбами помочь материально, рассказывал, как благотворно отказ от «мертвечины» влияет на организм в частности и жизнь в целом. Мы давно не виделись, и сейчас передо мной стоял мужик средних лет, седой и довольно потасканный.

-Знакомься, Герман, это Тима и Мага, - крепыши были похожи, как братья, коротко стриженные, с поломанными ушами и мощными челюстями.

Гости расселись за столом, Рома сразу стал агитировать подошедшего официанта отказаться от мяса, его спутники, нахмурив брови, изучали меню.

Вопросы о семье, здоровье,  о работе – привычный обмен любезностями, я спрашивал и отвечал на автомате, гадая, с чем пожаловал брат. Сначала мне казалось, что они банально на ночлег попросятся, но в ходе беседы было выяснено, что в Москве они сняли посуточно квартиру. Банально не получится, а жаль.

-Может по пиву? – предложил Рома. Надо отметить, что отказ от мяса никак не влиял на отношение моего брата к алкоголю и легким наркотикам. Главное, чтобы без мяса.

-Можно и водки, - предложил Тима или Мага, я сразу начал их путать.

-Не, водку пить рано, у нас дело серьезное, дело сделаем – выпьем, - произнес Рома и сделал заказ:

-12 кружек пива.

-Я не буду, Ром.

-Это дело добровольное, а анаши нет?

-Я завязал.

-Давно?

-Почти год.

-Красавчик Гера, а навести можешь?

С момента появления Ромы прошло минут двадцать, до этого мы виделись около трех лет назад, но я уже от него устал. Авансом.

-Я не навожу, отошел от этих дел.

-Сегодня особенный день, по такому поводу можно и исключение сделать.

-Кстати о поводе, что-то случилось?

-Женюсь я.

Принесли пиво. Солнце наполняет запотевшие кружки магическим сиянием. Легкий дымок поднимается над столом. В такие моменты мне вспоминается «Благостный четверг» Стейнбека. Главный герой Док вывел отличную формулу употребления пива. Первым глотком надо осушать половину кружки, вторым - половину оставшейся половины, и так далее. Мне аж челюсти свело, как пива захотелось, но раз сказал, что не буду, значит, не буду. Честно говоря – совсем даже не значит, но не при Роме. Вместо пива я допил остатки холодного, горького, невкусного кофе и сказал:

-Поздравляю, брат, искренне рад за тебя.

Парни чокнулись пивом, я поддержал пустой тарой из-под кофе.

-Рано, Гера, надо еще дело сделать,- сказал Рома.

-Дело?

-Украсть её надо.

-В смысле?

-Совсем ты обрусел, братик, украсть, древний обычай, чтим память предков.

Для моей жизни свойственна некая двойственность, одним из её ярчайших проявлений является отношение людей к моей скромной персоне. В Москве я еще не свой, дома уже чужой. И там и тут мне об этом периодически напоминают. Иногда специально, иногда, как Рома, по глупости, неизменным остается одно – меня это раздражает.

-Братик, наши предки за такие фируля объявляли кровную местью. И по возможности вырезали всю семью обидчика, так что не надо меня лечить.

-В натуре? – оторвавшись от кружки, спросил один из близнецов.

-Отвечаю, никогда у нас воровство невесты не считалось за доблесть, позор и говножуйство.

-Вот ты еще неандертальцев вспомни! Времена меняются, надо идти в ногу с прогрессом. – Рома пил по методу Дока, даже с опережением. Одну кружку он уже приговорил, и заканчивал вторую. В ход пошла пьяная дипломатия, когда не важно, что ты говоришь, а важно как ты это говоришь. Я смирился.

-Дело твое,  чем я могу помочь?

-Участием, в таком деле обязательно кто-то из родственников должен быть, а у меня кроме тебя в Москве никого нет.

Последнее предложение было произнесено чуть дрожащим голосом. Сиротинушка великовозрастная.

-Лады, но я никогда в подобном не участвовал.

-Это ерунда, Тима с Магой половину Владика украли.

Только сейчас я заметил, что крепыши как-то недобро на меня смотрят, наверное, обиделись, что я их профессиональную гордость «говножуйством» назвал. Пока молчат, но сломанные уши, как индикаторы гнева, наливаются кровью, параллельно тому, как их обладатели наполняются пивом.

-В общем, мне надо просто присутствовать?

-И бурку найти – обижено сказал Тима или Мага.

-Что?!

-Бурку,  Б У Р К У, – вступил Мага или Тима, и руками стал совершать движения, будто, что-то накидывает на плечи.

-Я знаю, что такое бурка, где я вам её найду?

-Ну может связи какие-то есть? – Рома совершенно окосел, прикурил сигарету со стороны фильтра.

-Связи по буркам? Свои люди в кинжальном бизнесе? Увязки по газырям?

-Бля, не можешь помочь, так и скажи – Тима или Мага не выдержал и начал обострять.

-Бля, а если вы такие опытные, почему свою бурку, в которой пол Владика украли с собой не привезли?, - близнецы даже по отдельности мне наваляли бы, а уж вместе – как пить дать, но я был готов подраться, зря что ли с утра зарядку делал?

-Спокойно, пацаны, не надо искрить, давайте подумаем что делать, без бурки не вариант. – Рома сполз почти под стол и оттуда призывал перековать мечи на орала.

-А почему в Москве? Нельзя её дома украсть?

-Во-первых - это круто, так никто не делал, во-вторых, дома нельзя, у нее братья мастера спорта, а один вообще – международник.

-По борьбе?

-Нет, по художественной гимнастике! – ого, а близнецам оказывается знаком сарказм.

-Ладно, - согласился я, - сейчас что-нибудь придумаем.

На запрос «Бурки в Москве» поисковик выдал миллион ссылок, оказывается это совсем не проблема. Сравнивать цены и читать отзывы я не хотел, поэтому перешел по первой же ссылке.

-В общем, взрослая бурка – семь тысяч, детская – четыре. Белая или черная на выбор, доставка бесплатно.

-А на прокат не дают? – спросил Рома из-под стола.

-На прокат, к сожалению, не дают.

-С деньгами просто туго, а без бурки не вариант.

Сейчас меня начнут мягко подводить к спонсированию мероприятия. Видимо денежную часть действа возложили на мои хрупкие финансовые плечи. Но преподнесли красиво, кровь – не водица.

Ради чистоты эксперимента, я попросил счет. Рома с близнецами начали ритуальный танец. Лазили по карманам, умоляли друг друга позволить оплатить счет, Рома даже кричал, что он старший и именно он должен ответить за стол. Так увлеклись, что не заметили, как я расплатился.

Солнце нагревало планету, и мои спутники совсем размякли. Мы прогулялись до парка и приземлились на лавочку в тени деревьев. Внутренне я смирился с покупкой бурки, но этим крадунам об этом знать не обязательно. Черт на левом плече очнулся и потирал руки в ожидании веселья.

-Рома, я что подумал, около моего дома рубероид лежит, нельзя из него бурку сделать?

-В смысле?

-В прямом, возьмем кусок почище, завернем в него твою принцессу и вперед в семейную жизнь!

Компаньоны задумались. Я тем временем сделал заказ на сайте, бурку должны были привезти через пару часов. Черную, как мои мысли.

-Да не по-кайфу как-то в рубероид…

-Тогда можно купить коврик для йоги, они мягкие на ощупь и дешевле гораздо. Правда цвет будет салатовый или розовый, но мы же не неандертальцы, зачем нам черная или белая?

-Это на крайний случай, девчонка просто строго по поводу бурки сказала.

-Чтит традиции…

Парни закурили, я закинулся табачком.

-Это что у тебя? –  спросил Тима или Мага.

-Снюс.

-Как нацвай?

-Как нацвай для хипстеров.

-Дай попробовать.

Поломанные уши недвусмысленно говорили о борцовском прошлом близнецов, а пиво и сигареты указывали, что это именно прошлое. Неудавшиеся борцы обожают нацвай, поэтому каждый из близнецов взял у меня парочку пакетиков снюса.

-Не вставляет, нацвай бодрее, – через какое-то время вынес вердикт Мага или Тима.

-Зато без куриного помета, – парировал я.

-Ты в смысле самый умный? – Тима с Магой набычились конкретно. Второй раз за день я назвал дерьмом, что-то важное для них.

Четыре кружки пива на брата, реакция и координация нарушены, мои шансы в предстоящей драке повышались минимум в два раза… и теперь составляли сто к двум.

-В нашей компании – точно. – я чуть отступил, если начнется замес, то будут проходить в ноги, при правильном отношении успею пробить коленом в голову.

-Бля, успокойтесь! – Рома кривоватым голубем мира встал между нами.

-А че он выеживается? – пробурчал Мага или Тима.

-Всё, пацаны, давайте хабар сделаем и разойдемся, - сказал я.

-Пожмите руки! – патетически воскликнул мой брат. Пьяный осетин обожает две вещи. Устраивать разборки и мирить разбирающихся. Хорошо, хоть обниматься не заставляет.

После примирения приверженцы традиций отошли в кусты отлить. Время перевалило за полдень. В парке гуляли красивые девушки в летних платьях, бегали смешные собаки, а где-то в кустах журчал ручей. Ну не ручей, но журчал же.

Несмотря на физическое облегчение, чело моего брата несло отпечаток тяжких моральных терзаний. Рома курил одну сигарету за другой и метался вокруг скамейки. Близнецы рассматривали красивых девушек, а я наслаждался погодой.

В парке сочно пахло скошенной травой и мягко пылью, откуда-то из кафе ветерок доносил запах жареного мяса. Если закрыть глаза, можно представить, что сидишь где-нибудь в горах, дома, но я не закрывал, я сидел там, где хотел. 

-Бля, Гера, наверное, придется рубероид брать…нам к трём на месте надо быть.

-Не переживай, братец, вынесу ведро теплой воды, «Фейри», у меня и степлер строительный с ремонта остался, такую бурку сделаем, еще сын твой её носить будет!

Вдохновенно получилось, абреки, взбодренные моими обещаниями, заулыбались, засуетились, вспыхнули огнем свершений. В приподнятом настроении мы прогулялись до дома. В одном из переулков Тима или Мага заметил припаркованную «Феррари», стеснительно к ней подошел, наклонился, и сложив ладони козырьком заглянул в окно, после чего с восхищением объявил:

-Триста двадцать на спидометре.

Этот жест из детства растопил мое циничное сердце. Как давно это было, заглядывать иномаркам в окно, чтобы разглядеть спидометр. Сразу куча воспоминаний, мой старый двор, ели напротив подъезда, футбольное поле с гравиевым покрытием, бесконечные летние дни, фотопленка памяти в цвете сепия. Одним легким движением Тима или Мага изменил моё отношение к обоим.

Пока товарищи присматривались к рубероиду, я отлучился встретить курьера. Странно, обычно даже пиццу везут дольше, а тут целая бурка, и за два часа управились. По удивленным глазам курьера было понятно, что он торопился посмотреть на чудака, который сделал он-лайн заказ на бурку.

Настоящая бурка была встречена с восторгом. Ее сразу распаковали, ощупали, понюхали, Тима или Мага даже примерил. Осматривали долго, с профессиональным рвением. В итоге вынесли вердикт, что бурка, конечно не плоха, но уж точно не чета домашней, на что я вновь предложил  использовать рубероид, и критика поутихла.

Дело оставалось за малым, украсть девушку. По словам Ромы, невеста с подругами будет ждать нас к трем часам. Все нарядные и готовые к отпору.

То, что когда-то было крайней мерой, влекущей за собой полный разрыв с семьей, отказ от дома и родственников, и грозило смертью всем участникам, превратилось в театрализованное действие.

И ладно бы я в этом театре хотя бы «Кушать подано» объявлял, так нет, на скромной должности реквизитора. Еще недавно я категорически не хотел принимать участия в этом балагане, а сейчас честолюбиво ревную Тиму и Магу за их главные роли.

Кафе находилось на Третьяковской, я предложил дойти пешком. Со временем Москва открывалась мне, я с восторгом понимал, что легко ориентируюсь в пространстве города без навигаторов. Знаю где срезать, маршруты общественного транспорта, даже дорогу могу подсказать, жаль только у меня её редко спрашивают. Поэтому я сам иногда навязываю свои услуги.

  По улице Школьной  мы дошли до Николоямской.  Спустились до Устьинского моста, и трамвайные пути вывели нас к станции метро Новокузнецкая.

Погожий летний день, выходной, даже бесконечная стройка в центре не портила настроения. Тима с Магой обсуждали нюансы переноса женского тела в войлочных изделиях. В наш век интернета надо внимательно и осторожно подходить к таким щепетильным вопросам, чтобы не стать героем очередного вирусного видео. Много раз я сам смотрел, как не совладавшие с молодецкой удалью парни роняли девушек в процессе воровства, падения бывали эпичные, многие могли попасть в нарезку лучших моментов американского футбола. Презрев законы гравитации, девушки в бурках взмывали над землей и крутились в воздухе. В секунду один из важнейших моментов в жизни превращался в эпизод из «Маски –шоу» Тудери тумба!

 Рома участия в разговоре не принимал, видимо предстартовое волнение, а я задался практическим вопросом.

-Парни, ну хорошо, вынесли вы её из кафе, дальше что? В метро её повезем, как шаурму завернутую? Или пешком понесете? – я представил всю гамму эмоций московского мента, навстречу которому будет двигаться наша процессия.

-Прикинь! – встрепенулся Рома, - об этом я не подумал.

-Ладно, ты влюбленный, а вы что скажите? – спросил я бурконосцев.

-Ля, Герман, мы тоже че-то не доперли, – смутились братья Гавс.

На часах начало третьего. Решения надо было принимать быстро, а мои компаньоны попрятались от ответственности, кто за любовью, а кто за буркой.

-В общем, сделаем так, ты Рома, поедешь к вам на квартиру, а мы с пацанами на такси доедем, только надо с таксистом добазариться.

Отправив брата на метро, я стал вызывать такси через приложение. Предвкушая объяснения с бомбилой, я сразу отменял заказы с именами «Игорь» «Сергей» «Александр» пока, наконец, не нашелся Талантбек.

Улыбчивый азиат плохо понимал, что я ему говорю, но насчет тысячи рублей сверху счетчика схватил на лету. Воистину, талантливый человек талантлив во всем.

Кафе с летней террасой, из колонок играет что-то летнее и расслабленное. Три девушки сидят у самого выхода. Стратегически грамотный ход, точно не Рома придумал.

Мы подъехали, я вдруг понял, что реально волнуюсь. Ладони вспотели, сердце зачастило, последний раз я участвовал в краже лет двадцать назад. Воровали компакт диски, а тут целый человек.

Тима или Мага спросил у водителя:

-Братка, а есть музон кавказский?

Водитель кивнул.

-Как мы из машины выйдем, ты вруби его на полную громкость.

-А без этого никак? – мне идея с саундтреком не понравилась.

-Да это на три секунды, не осложняй! Врубай! – скомандовал Мага или Тима, и парни выскочили из машины.

«Во мне пол-литра водки в доле с марихуаной! Да не, я в норме, я не болен, вали из ванной! Танцуй сама!» вместо кавказских мотивов загремел Скриптонит. Следующие несколько секунд, я будто бы смотрел фильм в замедленной съемке.

Тима с Магой двигались слаженно и уверенно, чувствовалось, что давно работают в паре и понимают друг друга без слов. Коршунами влетели на террасу, один оттеснил девушку от подружек, второй накинул на неё бурку, и забросил на плечо, как волк овечку. В кафе началась суета, посетители и официанты опешили, кто-то уронил бокал.  Я видел, что подружки исполнительно, как того требуют традиции, визжат; видел, как разлетается бокал, но слышал только Скриптонита.

«Смотри, я в хлам, смотри в глаза, смотри – я в ноль. Танцуй сама!»

От кафе до такси было буквально пять шагов. Я почти уверовал, что у нас получилось, когда перед Тимой и Магой выросли какие-то парни. «Братья», подумал я, но парни не были похожи на мастеров спорта по борьбе. Татуировки, длинные волосы, скейты. Завязалась потасовка, я превратился в соляной столб, а Скриптонит спрашивал из колонок:

«А как ты живешь то здесь? А как ты живешь вот так?»

Не знаю, Скрипи, сам удивляюсь.

Драка, тем временем, приобретала размах и масштабность. К скейтерам подтягивалось подкрепление, Тима с Магой включили режим берсерков. Девушку все таки уронили. Она извернувшись, как кошка, приземлилась на все четыре конечности, вскочила, двинула одного из нападавших в пах, и придерживая бурку на плечах в два огромных прыжка оказалась в такси. Боковым зрением я видел проблесковые маячки полицейских машин.

-Трогай, бля, трогай!!! – гаркнула она, и мы поехали.

Я выключил музыку, с заднего сиденья доносилось тяжелое дыхание девушки. Она отдышалась и зло отчеканила:

-Джентльмены хуевы, рыцари, бля, кто их просил лезть?! Праздник мне испортили.

Щелчок зажигалки, она закурила.

Таксист возмутился:

-Нет, нет! Курить нет!

-Попизди мне тут, рули давай.

Я решил вмешаться, обернулся к ней, и снова остолбенел.

-Герман?

-Адиля…-черт на левом плече махнул на меня рукой и ушел играть в карты с ангелом.

Закутанная в бурку, с сигаретой в тонких пальцах, в машине сидела моя бывшая девушка.

Адиля была старше меня на три года, и когда я только поступил в университет, она уже была на четвертом курсе. Высокая, худая, с длинными ногами и красивым злым лицом. Не знаю, чем я ей приглянулся, но она охомутала меня в два свидания. В те годы, любая девушка, согласная лечь со мной в постель, казалась мне избранной, посланницей судьбы, в общем, я влюбился без памяти.

Она играла со мной, как со щенком. Сначала приближала к себе, потом прогоняла. Топила в нежности и замораживала отчуждением. Не особо скрываясь, флиртовала с другими. Могла отпросить меня с пары, затащить в пустую аудиторию и буквально изнасиловать, а могла неделями не брать на меня трубку.  Я сходил с ума, всерьез подумывал или убить её или жениться. Несколько раз дрался за неё и ни разу не победил.  Дошло до того, что я начал писать стихи. Потом она закончила ВУЗ и исчезла. Будто смерч, который разрушает дом фермера и уходит, так же внезапно, как и появился.

В топе постыдных воспоминаний из прошлого она делит первую строчку с азартными играми.

Когда я вспоминал о ней, а я вспоминал, мне хотелось, чтобы как в дешевых романах мы встретились через много лет, она опустилась, а я разбогател и прославился, и смог бы унизить её своим великодушием.

Она совсем не выглядела опустившейся. Подкачала губы, что-то сделала со скулами. Набрала вес в нужных местах, превратилась в шикарную женщину.

-Здравствуй, родной, я рада тебя видеть,- она моментально переключилась из режима «хабалка» в режим «fem fatal».

-Привет, Адиля, – где-то в глубине меня зарождалась истерика. Щекотала под диафрагмой, покалывала в кончиках пальцев.

-Что ты здесь делаешь?

-Невесту брату краду.

-Рома той брат?!

-По мне более удивительно, что он твой муж.

-На то есть свои причины…

-Не сомневаюсь, - ответил я, и стал смеяться.

Ох, как я хохотал. До икоты, до боли мышцах. Затихал, потом вновь вспоминал своего брата, который до сорока с лишним лет утверждал, что женится только на девственнице; свою бывшую, которая считала мужчин инструментом для достижения своих целей, потом их вместе, и снова заходился в хохоте. Вспоминал себя на первом курсе, я плакал, как маленькая девочка, когда она бросила меня, и слезы от смеха текли по щекам.

-Ты закончил? – холодно спросила она.

-Почти, - ответил я. Вытер слезы и открыл окно, чтобы немного остудиться.

Остаток пути мы проехали в молчании. Только Скриптонит из колонок бубнил про то, как пахнет любовь.

 В подъезде, когда мы остались наедине, Адиля повернулась ко мне и спросила:

-А помнишь мой подъезд? – любая женщина владеет этим приемом, но некоторые достигают поистине выдающегося мастерства. Даже на грани женитьбы она играет с тобой, туманно намекает и пронзительно смотрит в глаза. Манит и обещает блаженство и погибель.

-Помню.

-А меня помнишь?

-И тебя помню.

-Хочешь меня? Прямо здесь, как тогда…

-Неа.

-А чего ты хочешь?

-Бурку верни.

Ты свободен, первокурсник.

Тиму и Магу я  нашел под ночь, в отделении. Заплатил штраф за хулиганку, отправил парней на такси и обнаружил, что деньги закончились, и метро закрыто.

До дома было полтора часа пешком,  а ночь была теплая и удивительно тихая. Я присел на скамейку, завернулся в бурку и уснул.