Может байка - может нет. Путин - Питер, бомонд с грузинскими корнями и слова....
Тему я взял с тбилисского политфорума... ничего в тексте не меняю.
Крупнейший государственный вельможа Евгений Примаков уже второй раз подряд справляет юбилей по месту деловой прописки – в Центре международной торговли. Владимир Путин приехал вовремя – всего через полтора часа после официального начала. (Мероприятие начиналось рано – в четыре, и примерно в двадцать минут шестого в зале появился господин «наше все»). Среди гостей были вице-премьер Сергей Иванов, коммунист Геннадий Зюганов, губернатор Валентина Матвиенко, первый вице-спикер Совета федерации Александр Торшин и другие государевы люди первой категории.
Господин Примаков любит Грузию и часто подчеркивает свое с ней родство.
Детство Евгения Примакова прошло в Тифлисе, его первая жена была грузинкой, но как рассказывают грузины, обожающие копаться в биографиях, это не главный аргумент. Грузинская общественность утверждает, что мать Евгения Примакова – тифлисская армянка (вплоть до 20-х годов Тифлис был очень армянским городом) и до брака она носила фамилию Арутюнова, а может даже и Тер-Арутюнова.
Потому среди гостей было немало лиц с грузинским провенансом: бывший министр иностранных дел Игорь Иванов (грузин по матушке), нынешний министр иностранных дел Сергей Лавров (фамилия отца Сергея Лаврова – Калантаров, он тифлисский армянин), олигарх Шалва Бреус, академик РАН Виктор Геловани с фантастически красивой супругой Наной Геловани, урожденной Анджапаридзе, певица Нани Брегвадзе и скульптор Зураб Церетели. Тамадой, конечно, тоже был грузин – старый друг юбиляра главный кардиолог Москвы Давид Иоселиани.
И вот такая «чисто литературная деталь»: на протяжении всего вечера тамада Иоселиани называл сидевшего вместе с Примаковым Путина первым лицом государства.
Конечно, кардиохирург вовсе не обязан разбираться в оттенках субординации крупных сановников, но многие профессионально искушенные в политических тонкостях гости ему вторили, и обращение это не вызывало никаких возражений.
Первый тост Владимира Путина звучал приблизительно так: «История России сложная и временами кровопролитная. Но в ней есть свои Примаковы, и потому эти кровопролития заканчиваются, а иногда и не начинаются». Господин Примаков алаверды ответил, что всегда будет предан господину Путину, потому что тот спас Россию. На этих словах премьер сел, и гости стали развлекать себя сами.
Министры во главе с Александром Авдеевым отчебучили стихотворные куплеты на четверых.
Песню Юрия Визбора «Если я заболею, к врачам обращаться не стану» исполнил сам Евгений Примаков. Сергей Степашин выступил в певческом классе, увы, бледнее всех. Если на прошлом юбилее господин Степашин музицировал дуэтом с Кобзоном, и его скромные вокальные данные и слух были затонированы мощностями Иосифа Давыдовича (господа исполняли песню о Ленинграде), то в этот раз господин Степашин отважился на соло-дивертисмент, чем доставил гостям несколько неприятных мгновений. К счастью, на этом юбилее песню о Ленинграде (она же – «Вечерняя песня», композитор Василий Соловьев-Седой) господин Степашин пощадил, и петь именно ее неугомонный певец Кобзон вытащил Владимира Путина. «Город над вольной Невой» премьер исполнил на удивление симпатично. Гости очень тихо вспомнили, что Путин с детства любил музыку и музыкантов, и, посовещавшись, решили, что премьер втихаря берет уроки вокала.
В последний раз пожелав «доброй ночи» родному Ленинграду, премьер вернулся за стол к Примакову. И два матерых царедворца – Никита Михалков и Зураб Церетели – практически в одно и тоже мгновение решились на прорыв.
(Видимо, уловили соответствующую эманацию или увидели знак в небесах). Они решительно стали продвигаться к столу Путина с двух боков. И представляете себе, какие волки там были, если никто из культработников повышенной пробиваемости – ни Михалков, ни Церетели – так и не смогли к Путину подойти. В решающий момент оркестр урезал «Яблочко». И величайшая сила музыки остановила движение творцов. Они тут же стали притворяться, будто бы впитывают каждую ноту выдающегося музыкального произведения, ради которого-то они сюда и явились. Никита Михалков даже изобразил ногами нечто эдакое.
После «Яблочка» вышла Нани Брегвадзе. Для затравки она спела первую песню, вторая должна была быть очень эффектной и очень грузинской. И тут, между первой и второй, на эстраде появился Владимир Путин. Картина называлась «Сильно не ждали».
Третий дивертисмент премьера стал для всех неожиданностью. Еще большей неожиданностью стало содержание спича, – он прозвучал, как гром среди ясного неба.
Владимир Путин сразу предупредил, что очень хорошо понимает, что все сказанное выйдет за пределы этого зала. Более того, он на это и рассчитывает. После чего озвучил ошеломляющее заявление, что вопрос воссоединения Грузии – решаемый. И что нет тех вопросов, которые мы не можем решить. «Вот пусть он (Евгений Максимович – прим. автора) и займется этим вопросом». Последние слова были восприняты чуть ли не как назначение Примакова – до революции были такие чиновники по особым поручениям.
Тост премьера, вообще говоря, был страшноватеньким: наша власть необъятна, что хотим, то и воротим, можем присоединить, а можем и отрезать.
Но Владимир Путин выписал блестящий пиар-крендель, и залом овладело ликование на грани истерики. Под бурные рукоплескания премьеру Нани Брегвадзе запела «Тбилисо». Казалось, будто бы это срежиссированно нарочно – гимн следует за одой.
Почти сразу после «Тбилисо» Владимир Путин покинул зал. Вид у него был довольный. Гостям стало ясно, что вечер пошел на спад. Все разом стали разъезжаться.
============